Датировка советских солдатиков
Добавлено: Вт ноя 18, 2014 10:13 pm
Рискуя попасть под огонь дружественной (и не очень) критики, все же позволю себе написать некие философские размышлизмы к вопросу о датировке советских солдатиков.
Для начала возьмем такое "трио" - Чапай в бурке и два буденовца на конях-качалках:
http://www.toy-soldiers.ru/klub_i/ext/40-1.htm
Традиционно этот набор относят к послевоенным, к концу 40-ых. Но у меня накопился ряд контр-агрументов.
1. Много вы знаете солдатиков из алюминия (а это трио - почти чистый алюминий, проверено!), выпущенных после войны? Алюминий - стратегический материал для авиастроения, энергетики и т.д., и даже отходы от производства идут в дело. Сороковые же годы, не тридцатые.
2. Стилистика набора. Некий минимализм, характерный для тридцатых - фигурки похожи на сошедшие с плакатов первой половины - середины тридцатых. Наброски Лебедева, раннего Дейнеки, раннего Пименова.... Да и герои после войны - не те: Суворов, Кутузов, Ушаков - в общем, "корабли штурмуют бастионы", великие полководцы имперской России. Посмотрите фильмы, снятые после 1944 г. А вот Чапаев, Щорс, Котовский, романтика "Первой конной" Бабеля - это все осталось там, в 30-ых, до 1941 г.
3. Есть очень интересное свидетельство ныне покойного писателя Владимира Амлинского (1934 г. р.) - в повести "Оправдан будет каждый час". Цитирую по изданию 1986 г.:
"...В эвакуации я попал о больницу с тяжелейшей скарлатиной. Детская больница была переполнена, но бабушке все же удалось меня положить. Я взял с собой подаренного когда-то отцом оловянного Чапаева. Чапаев в бурке, с саблей, на коне, похожий на силуэт на папиросной коробке «Казбек». Я всегда вырезал силуэт Чапаева, Силуэт был легкий, безобъемный, всего лишь тень, а этот Чапаев — тяжеленький, блестящий. Мне чудилась в нем какая-то тайная жизнь. До войны игрушек было мало, во всяком случае, меньше, чем сейчас. У моего сына, когда он был маленький, имелась целая колония игрушек: рыцарей, конных и пеших, индейцев, колониальных солдат в тропических шлемах и обычных пехотинцев. У нынешних детей ассортимент игрушек расширился, а оловянные стали редкостью. Во всем мире игрушки теперь делают из пластмассы, резины, из пластика. На Западе изготавливают монстров, чудовищ, дракул, поражающих воображение. А у меня до войны было несколько неуклюжих, с отбитым лаком, как бы полураздетых краснофлотцев, пограничник с овчаркой, мотоциклист без мотоцикла. И Чапаев.
Отец принес Чапаева за неделю до дня рождения, последнего, довоенного, прятал до праздника, но я уже видел его, уже восхитился им, уже полюбил его навсегда.
Когда на лошади везли меня в больницу, я прижимал к потной, словно бы плавящейся от жара груди своего Чапаева. Он приятно холодил и успокаивал.
— Грудь болит? — говорила бабушка,— Потерпи, сынок. — Она меня часто называла «сынок».
— Нет, не болит,— отвечал я,— ничего.
А на самом деле болела, какой-то резец просверливал все внутри. Я помнил, как отец говорил: «Постарайся не плакать, не жаловаться, если даже совсем больно, подумай о чем-нибудь хорошем».
Вот я и старался думать о своем Чапаеве. Сейчас, когда больно, все труднее отвлечься, оловянные солдатики детства ускакали. Иные образы надежды пытается создать воображение, но и сегодня видишь своего призрачного солдатика на коне, летящего вперед, зовущего тебя за собою, показывающего всей своей статью — еще не все потеряно, не все проиграно…
В больнице забирают все для дезинфекции. Забрали рубашку, штаны, чулки (подумать только, как девчонки, мы ходили в чулках, человечество еще не изобрело более совершенных форм детской одежды)… Все это было не жалко, не нужно… Сестра вдела меня в длиннющие, на три размера больше, чем надо, больничные кальсоны, и я понял со всей очевидностью, что теперь я уже не такой, как был, и не такой, как все там, на воле, на свободе, теперь я больной.
В закопченном зеркальце я вижу худенькое дистрофическое тело: женские руки легко поднимают его, кладут в большую, глубокую, в ржавых пятнах на потрескавшейся эмали ванну. Мне становится тепло и немного страшно, что я остаюсь один е этих кафельных неживых комнатах, с чужими людьми, называющими меня по фамилии, а не по имени. Потом чистого, словно бы прокипяченного, ведут на второй этаж, но перед этим я успеваю прихватить завернутого в платок Чапаева. В палате нет места, выкатывают голую железную кровать в коридор, тусклое окно открывает часть больничного двора, какие-то постройки и бабушку, которая стоит внизу. Я смотрю в это окно, смотрю на бабушку, хорошо вижу ее лицо, но она почему-то
глядит мимо меня. И в этот момент пожилой криворукий санитар наклоняется надо мной, поправляет подушку и нащупывает тяжеленький комок, спрятанный под моей спиной. Я начинаю кричать, плакать, протестовать, молить, но он молча, деловито забирает моего Чапаева. Поправляет на мне одеяло и уходит..." (с)
Фигура Чапаева в бурке, с саблей - из известных солдатиков по времени к описываемым событиям близка только одна - на "качалке". Думаю, Амлинский имел в виду именно эту фигурку.
Ну, конечно, как говорят компетентные люди - "Покажь докУмент". Чтоб в документе было точно прописано, что Н-ский завод с такого то числа-месяца-года принимает эту фигурку в производство. А их нет, докУментов этих, за давностью лет, или вообще не было. Предлагаю попытаться в таком случае придти к верной датировке солдатиков путем вот таких логических умозаключений.
С уважением,
Связист
Для начала возьмем такое "трио" - Чапай в бурке и два буденовца на конях-качалках:
http://www.toy-soldiers.ru/klub_i/ext/40-1.htm
Традиционно этот набор относят к послевоенным, к концу 40-ых. Но у меня накопился ряд контр-агрументов.
1. Много вы знаете солдатиков из алюминия (а это трио - почти чистый алюминий, проверено!), выпущенных после войны? Алюминий - стратегический материал для авиастроения, энергетики и т.д., и даже отходы от производства идут в дело. Сороковые же годы, не тридцатые.
2. Стилистика набора. Некий минимализм, характерный для тридцатых - фигурки похожи на сошедшие с плакатов первой половины - середины тридцатых. Наброски Лебедева, раннего Дейнеки, раннего Пименова.... Да и герои после войны - не те: Суворов, Кутузов, Ушаков - в общем, "корабли штурмуют бастионы", великие полководцы имперской России. Посмотрите фильмы, снятые после 1944 г. А вот Чапаев, Щорс, Котовский, романтика "Первой конной" Бабеля - это все осталось там, в 30-ых, до 1941 г.
3. Есть очень интересное свидетельство ныне покойного писателя Владимира Амлинского (1934 г. р.) - в повести "Оправдан будет каждый час". Цитирую по изданию 1986 г.:
"...В эвакуации я попал о больницу с тяжелейшей скарлатиной. Детская больница была переполнена, но бабушке все же удалось меня положить. Я взял с собой подаренного когда-то отцом оловянного Чапаева. Чапаев в бурке, с саблей, на коне, похожий на силуэт на папиросной коробке «Казбек». Я всегда вырезал силуэт Чапаева, Силуэт был легкий, безобъемный, всего лишь тень, а этот Чапаев — тяжеленький, блестящий. Мне чудилась в нем какая-то тайная жизнь. До войны игрушек было мало, во всяком случае, меньше, чем сейчас. У моего сына, когда он был маленький, имелась целая колония игрушек: рыцарей, конных и пеших, индейцев, колониальных солдат в тропических шлемах и обычных пехотинцев. У нынешних детей ассортимент игрушек расширился, а оловянные стали редкостью. Во всем мире игрушки теперь делают из пластмассы, резины, из пластика. На Западе изготавливают монстров, чудовищ, дракул, поражающих воображение. А у меня до войны было несколько неуклюжих, с отбитым лаком, как бы полураздетых краснофлотцев, пограничник с овчаркой, мотоциклист без мотоцикла. И Чапаев.
Отец принес Чапаева за неделю до дня рождения, последнего, довоенного, прятал до праздника, но я уже видел его, уже восхитился им, уже полюбил его навсегда.
Когда на лошади везли меня в больницу, я прижимал к потной, словно бы плавящейся от жара груди своего Чапаева. Он приятно холодил и успокаивал.
— Грудь болит? — говорила бабушка,— Потерпи, сынок. — Она меня часто называла «сынок».
— Нет, не болит,— отвечал я,— ничего.
А на самом деле болела, какой-то резец просверливал все внутри. Я помнил, как отец говорил: «Постарайся не плакать, не жаловаться, если даже совсем больно, подумай о чем-нибудь хорошем».
Вот я и старался думать о своем Чапаеве. Сейчас, когда больно, все труднее отвлечься, оловянные солдатики детства ускакали. Иные образы надежды пытается создать воображение, но и сегодня видишь своего призрачного солдатика на коне, летящего вперед, зовущего тебя за собою, показывающего всей своей статью — еще не все потеряно, не все проиграно…
В больнице забирают все для дезинфекции. Забрали рубашку, штаны, чулки (подумать только, как девчонки, мы ходили в чулках, человечество еще не изобрело более совершенных форм детской одежды)… Все это было не жалко, не нужно… Сестра вдела меня в длиннющие, на три размера больше, чем надо, больничные кальсоны, и я понял со всей очевидностью, что теперь я уже не такой, как был, и не такой, как все там, на воле, на свободе, теперь я больной.
В закопченном зеркальце я вижу худенькое дистрофическое тело: женские руки легко поднимают его, кладут в большую, глубокую, в ржавых пятнах на потрескавшейся эмали ванну. Мне становится тепло и немного страшно, что я остаюсь один е этих кафельных неживых комнатах, с чужими людьми, называющими меня по фамилии, а не по имени. Потом чистого, словно бы прокипяченного, ведут на второй этаж, но перед этим я успеваю прихватить завернутого в платок Чапаева. В палате нет места, выкатывают голую железную кровать в коридор, тусклое окно открывает часть больничного двора, какие-то постройки и бабушку, которая стоит внизу. Я смотрю в это окно, смотрю на бабушку, хорошо вижу ее лицо, но она почему-то
глядит мимо меня. И в этот момент пожилой криворукий санитар наклоняется надо мной, поправляет подушку и нащупывает тяжеленький комок, спрятанный под моей спиной. Я начинаю кричать, плакать, протестовать, молить, но он молча, деловито забирает моего Чапаева. Поправляет на мне одеяло и уходит..." (с)
Фигура Чапаева в бурке, с саблей - из известных солдатиков по времени к описываемым событиям близка только одна - на "качалке". Думаю, Амлинский имел в виду именно эту фигурку.
Ну, конечно, как говорят компетентные люди - "Покажь докУмент". Чтоб в документе было точно прописано, что Н-ский завод с такого то числа-месяца-года принимает эту фигурку в производство. А их нет, докУментов этих, за давностью лет, или вообще не было. Предлагаю попытаться в таком случае придти к верной датировке солдатиков путем вот таких логических умозаключений.
С уважением,
Связист